Михаил Исаковский «Русской женщине», «Слушайте, товарищи», «Старик»
Михаил Исаковский «Русской женщине»
...Да разве об этом расскажешь
В какие ты годы жила!
Какая безмерная тяжесть
На женские плечи легла!..
В то утро простился с тобою
Твой муж, или брат, или сын,
И ты со своею судьбою
Осталась один на один.
Один на один со слезами,
С несжатыми в поле хлебами
Ты встретила эту войну.
И все - без конца и без счета -
Печали, труды и заботы
Пришлись на тебя на одну.
Одной тебе - волей-неволей -
А надо повсюду поспеть;
Одна ты и дома и в поле,
Одной тебе плакать и петь.
А тучи свисают все ниже,
А громы грохочут все ближе,
Все чаще недобрая весть.
И ты перед всею страною,
И ты перед всею войною
Сказалась - какая ты есть.
Ты шла, затаив свое горе,
Суровым путем трудовым.
Весь фронт, что от моря до моря,
Кормила ты хлебом своим.
В холодные зимы, в метели,
У той у далекой черты
Солдат согревали шинели,
Что сшила заботливо ты.
Бросалися в грохоте, в дыме
Советские воины в бой,
И рушились вражьи твердыни
От бомб, начиненных тобой.
За все ты бралася без страха.
И, как в поговорке какой,
Была ты и пряхой и ткахой,
Умела - иглой и пилой.
Рубила, возила, копала -
Да разве всего перечтешь?
А в письмах на фронт уверяла,
Что будто б отлично живешь.
Бойцы твои письма читали,
И там, на переднем краю,
Они хорошо понимали
Святую неправду твою.
И воин, идущий на битву
И встретить готовый ее,
Как клятву, шептал, как молитву,
Далекое имя твое...
1945
Михаил Исаковский «Слушайте, товарищи»
— Слушайте, товарищи!
Наши дни кончаются,
Мы закрыты-заперты
С четырех сторон...
Слушайте, товарищи!
Говорит, прощается
Молодая гвардия,
Город Краснодон.
Все, что нам положено,
Пройдено, исхожено.
Мало их осталося —
Считанных минут.
Скоро нас, измученных,
Связанных и скрученных,
На расправу лютую
Немцы поведут.
Знаем мы, товарищи, —
Нас никто не вызволит,
Знаем, что насильники
Довершат свое,
Но когда б вернулася
Юность наша сызнова,
Мы бы вновь за родину
Отдали ее.
Слушайте ж, товарищи!
Все, что мы не сделали,
Все, что не успели мы
На пути своем, —
В ваши руки верные,
В ваши руки смелые,
В руки комсомольские
Мы передаем.
Мстите за обиженных,
Мстите за униженных,
Душегубу подлому
Мстите каждый час!
Мстите за поруганных,
За убитых, угнанных,
За себя, товарищи,
И за всех за нас.
Пусть насильник мечется
В страхе и отчаянье,
Пусть своей Неметчины
Не увидит он! —
Это завещает вам
В скорбный час прощания
Молодая гвардия,
Город Краснодон.
1943
Михаил Исаковский «Старик»
У вырванных снарядами берёз
Сидит старик, а с ним собака рядом.
И оба молча смотрят на погост
Каким-то дымным, невесёлым взглядом.
Ползёт туман. Накрапывает дождь.
Над мёртвым полем вороньё кружится...
- Что, дедушка, наверно, смерти ждёшь?
Наверно, трудно с немцами ужиться?
Старик помедлил. Правою рукой
Сорвал с куста листочек пожелтелый.
- В мои года не грех и на покой,
Да, вишь, без нас у смерти много дела.
Куда ни глянь - лютует немчура,
Конца не видно муке безысходной.
И у меня вот от всего двора
Остался я да этот пёс голодный.
И можно ль нам такую боль стерпеть,
Когда злодей всю душу вынимает?..
В мои года не штука помереть,
Да нет, нельзя - земля не принимает.
Она - я слышу - властно шепчет мне:
«Ты на погосте не найдёшь покоя,
Пока в привольной нашей стороне
Хозяйничает племя нелюдское.
Они тебе сгубили всю семью,
Твой дом родной со смехом поджигали;
Умрёшь - могилу тихую твою
Железными затопчут сапогами...»
И я живу. Своим путём бреду,
Запоминаю - что и где творится,
Злодействам ихним полный счёт веду, -
Он в час расплаты может пригодиться.
Пускай мне тяжко. Это ничего.
Я смерть не позову, не потревожу,
Пока врага, хотя бы одного,
Вот этою рукой не уничтожу.
1942